Автор:Mariaklass

Карлайл: в поисках семьи и счастья

Это был выходной. Тот день в больнице выдался на удивление спокойным – всего одна операция. Поэтому получилось, что я оказался предоставлен самому себе, чего не любил больше всего... В такие минуты осознаешь, что ты никому не нужен, дома тебя никто не ждет. Это и послужило главной причиной тому, что я чаще остальных дежурил. Все считали, что я счастлив и доволен жизнью, а я проклинал тот день, когда стал монстром. Да, я сдерживал себя, чтобы не быть таким как Волтури, но моя сущность оставалась неизменной. Время нельзя повернуть вспять. Иногда я сам удивляюсь, как мне удается сдерживать в себе те инстинкты, что заложены во мне...
Уже больше двух часов я сидел и вспоминал все события, которые произошли со мной с того момента, как я обрел бессмертие. Аро все надеется, что я вернусь к ним. Но лучше быть одиноким, чем одним из них. Теперь я только наблюдаю за ними со стороны. Но, несмотря на это, я больше никогда не стану тем, кем был раньше...
Тут меня отвлек голос медсестры:
- Вас зовут в приемный покой, там пациентку привезли...
Ну, наконец-то, появилось хоть какое-то дело. Я спустился следом за медсестрой и увидел ангела во плоти. Это была совсем юная девушка лет 15-17,с волосами цвета карамели и красивыми золотистыми глазами. Она лежала на диванчике, рядом стояли, по всей видимости, ее родители. В тот момент я подумал, что Бог помнит и обо мне. Осознав, что слишком долго смотрю на пациентку, спросил:
- Итак, что произошло?
- Наша дочь упала с дерева и повредила ногу, - ответил высокий мужчина, глядя на меня.
Я подошел к пострадавшей.
- Здравствуй. Как тебя зовут? – начал я разговор с очаровательным созданием.
- Эсме.
- Можешь рассказать, что случилось?
- Мой котенок убежал и залез слишком высоко на дерево. Я стала звать его к себе, но он боялся спуститься. Тогда я стала подниматься к нему, и была уже почти у цели, но вдруг поскользнулась и упала...
- Головой ударилась?
- Да, но не сильно, а вот нога очень болит.
Я осторожно осмотрел ее голову.
- Запиши на рентген, возможно, есть трещины, - сказал я медсестре. Та в ответ кивнула и подала мне снимок ноги девушки, посмотрев который, я добавил:
- И подготовить операционную номер три.
- Доктор, что с моей дочерью? – ко мне подошла женщина.
- Подозрение на сотрясение мозга пока не исключаю, все покажет обследование. А так – закрытый перелом. Все осложняет осколок. Без операции не обойтись.
- Доктор...
- Карлайл Каллен, извините, что не представился сразу.
- Доктор Каллен, но Эсме ведь снова будет ходить?
- Я уверен в этом почти на сто процентов. А теперь извините, мне нужно идти.
Пациентку уже забрали в операционную. Я пошел следом за каталкой. Когда Эсми переложили на стол, она вдруг позвала меня:
- Доктор Каллен...
- Да, Эсме.
- А мне будут делать укол?
- Тебе поставят капельницу, будет чуть-чуть неприятно, а потом ты заснешь, - я решил, что лучше сделать общую анестезию.
- А когда я проснусь, вы будете рядом?
- Конечно, и родители тоже...
- Тогда я готова заснуть.
- Вот и молодец, все будет хорошо, верь мне, Эсме, - пока мы говорили, капельницу уже поставили, и хватило этого времени, чтобы она заснула.
Операция прошла успешно. Мелких осколков не оказалось, поэтому теперь я был уверен, что девушка быстро пойдет на поправку. Эсме перевезли в реанимацию, я хотел уже уйти, как вспомнил свое обещание... И остался. Больше пяти часов она то просыпалась, то снова засыпала, а я все это время был рядом и держал за руку. Наконец, пришло время разбудить ее.
- Эсме, ты меня слышишь? Если да - то постарайся пожать мою ладонь. – Я почувствовал напряжение мышц ее руки, но действие наркотика еще продолжалось. Она начала задыхаться, это происходило из-за того, что до этого, она что-то съела и теперь нужно ждать приступ рвоты. Говорить девушка не сможет еще несколько часов, у нее будет заплетаться язык, как у пьяного, но это скоро пройдет. Что мне теперь делать? Ах, ну конечно, надо перевезти этого ангела в палату и сообщить её родителям.
- Эсме, - говорил я, пока ее везли по коридору. – Ты не должна сейчас спать, понимаешь меня? Скоро ты увидишь маму и папу, - а сам думал о том, что у меня тоже могла бы быть дочка...
В палате ее уже ждали родители. Я посмотрел, как Эсме переложили на кровать, предупредил родителей, что она сейчас будет спать и не нужно ее будить, посоветовал им пойти домой и отдохнуть, а сам ушел в свой кабинет, иначе как бы я мог объяснить, что уже больше суток не сплю и спать не собираюсь. Через три часа объявили карантин, посторонних, тем более в хирургическом корпусе, быть не должно. Родителей Эсме тоже попросили уйти. Её мать со слезами просила меня присмотреть за дочерью. И вновь я обещал. А это значит, что мне некогда будет думать и это лучше всего.
Почти две недели я был возле моей выздоравливающей пациентки, отходя от ее кровати лишь на несколько часов. Потом я учил ее ходить – это продолжалось около недели. А еще через неделю сняли гипс, и я разрешил готовить Эсме к выписке. Все бумаги оформили в обед в понедельник. Я сам помог ей спуститься вниз и посоветовал родителям еще какое-то время использовать эластичный бинт, а девушке сказал, чтобы впредь она была осторожнее. На прощенье Эсме обняла меня, сказав, что всегда будет помнить обо мне и совет никогда не забудет. Но судьба распорядилась иначе... Только обо всем по порядку.
За все время, что она была рядом, я ни о чем не задумывался. А когда ее голос перестал звучать в палате больницы, я подумал и понял, что мне не хватает присутствия этого ангела. Я осознал, что влюбился... И если бы был человеком, то непременно женился именно на ней. Не проходило и дня, чтобы я не вспомнил об Эсме. Но мне казалось, что мои мечты о нашем совместном счастье останутся лишь мечтами…
Шел 1918 год... Кругом свирепствовала «испанка», это был мутировавший вирус гриппа, только вот вакцина тогда не помогала, и люди погибали по несколько человек в день. В больнице появилась палата для умирающих – там находились обреченные на смерть. Только я не боялся входить туда. Однажды утром там скончалась женщина, которая, умирая, просила, чтобы я присмотрел за ее мальчиком. Её муж умер до этого.Я обещал, что сделаю все от меня зависящее. Несколько часов я наблюдал за ним – Эдвард медленно отходил в мир иной. И тогда я решил подарить ему вечную жизнь. Приближаясь в тот момент к его кровати, я опасался, что спустя столько времени, я не сдержусь и убью его... Какой же он был горячий... С каждой каплей крови во мне все больше просыпался тот монстр, о существовании которого я хотел забыть навсегда... Но я нашел в себе силы остановиться. Я забрал юношу с собой, научил обходиться без человеческой крови... Но, как и любой подросток, он бунтовал и иногда исчезал из дома... Я прощал ему все, так как Эдвард стал смыслом моей жизни после того, как из нее исчезла Эсме. Последнее, что я узнал о ней - в 1917 году она вышла замуж и вполне счастлива в браке. Вот тогда я и заставил себя поверить, что никто не давал мне права разрушать ее счастье. Она стала учительницей, иногда мы случайно сталкивались на улице.
Я продолжал работать в той же больнице. В 1921 году, в июне, я был на операции, когда ко мне подошла медсестра и сообщила, что привезли беременную женщину, у которой еще по дороге сюда начались схватки, а сейчас это все грозит серьезными осложнениями, и доктор Тайл просит меня заменить его. Но у меня у самого была очень сложная операция, поэтому я отказался. Когда все закончилось, я зашел к Тайлу узнать о пациентке.
- Здравствуй, Джеймс.
- Привет, Карлайл.
- Как там рожавшая? Все обошлось?
- К великому нашему счастью, да, - устало ответил он.
- А как ее зовут?
- Сейчас посмотрю... – Джеймс перелистывал журнал поступивших к нам в больницу. – Вот, нашел. Эсме Эвенсон, 26 лет...
- Почему ты мне раньше не сказал?!
- Я ведь посылал к тебе Анжелу...
- Она говорила, что там возможны осложнения...
- Карлайл, а что ты так беспокоишься? Все уже закончилось, и при том благополучно...
- В какой она палате?
- Она еще в реанимации должна быть... Карлайл, ты куда?
Но я уже выбегал из кабинета. Эсме, моя милая, она здесь, я должен её увидеть... Вот и дверь реанимационного отделения, мне навстречу вышла медсестра.
- Вы куда, доктор Каллен?
- Недавно родившая Эсме Эвенсон в каком блоке?
- В «А»...
Блок «А» находился этажом выше. И вот я опять сидел около нее и ждал, когда она проснется.
- Доктор Каллен, что с моим ребенком? Где он?
- Эсме, успокойся, все хорошо. Ты пока в палате интенсивной терапии, а ребенок в отделении для новорожденных, скоро ты его увидишь...
- А вы его осмотрели?
- Нет, я только с операции, узнал, что ты здесь, зашел навестить...
- А когда мужа ко мне пустят?
- Дней через пять можно будет ему прийти. А пока отдыхай…
- Спасибо вам, доктор...
- Эсме, можешь звать меня просто Карлайл.
- Хорошо. Спасибо, Карлайл.
- Не за что. Поправляйся.
- Карлайл, можно еще один вопрос...
- Я слушаю.
-Вы абсолютно не из менились за время, которое прошло с нашей первой встречи. Как такое может быть?
- Я очень надеюсь, что ты позволишь мне оставить это в секрете. Возможно, позже ты узнаешь мою историю. А теперь отдыхай... – тогда я еще не знал, насколько пророческими окажутся мои слова.
Я зашел в палату новорожденных и спросил у медсестры, где ребенок Эсме.
- В центре палаты, у нее сынок родился, симпатичный такой малыш.
Надев повязку, бахилы и белый халат я прошел к кроватке. У ребенка были мамины глаза и такая же улыбка. Я пожелал расти ему здоровым и любить родителей. После этого я отправился домой, заглянув по пути в палату Эсме – она спала.
Дома я обнаружил, что Эдвард в очередной раз ушел. А мне необходимо было на несколько дней уехать в другой город. Оставив сыну, а я считал его своим сыном, записку, я уехал. Там мне пришлось задержаться. Возвращаясь домой, я решил побывать на утесе, где часто проводил вечера, когда еще не было Эдварда или когда он сбегал. Подъезжая, я заметил одинокую фигуру... Кто бы это мог быть? Люди не появляются здесь, считая это место проклятым, и я не спорю – здесь очень опасно, ведь вершина утеса представляет собой маленькую каменную площадку, а внизу волны с шумом разбиваются о скалы. Подъехав еще ближе, я узнал человека. Это была Эсме... Я изо всех сил побежал наверх, но этот подъем даже для меня всегда был трудным... В результате, когда я поднялся, на площадке уже никого не было. Я тогда подумал, что мне привиделся этот ангел, но все же посмотрел вниз... Она лежала там, на скалах... Почти одним прыжком я покрыл то расстояние, что разделяло нас. Оказавшись рядом, я услышал редкие удары сердца, решил, что в больнице ей быстро помогут... Положив ее на заднее сидение машины, я помчался к месту работы. Там передал ее на руки бригаде врачей, но уже через полчаса мне сказали, что она умерла...
Я не хотел верить в это, думал, что теперь мне точно все будет безразлично в этой вечности, которую я не смогу разделить с любимой... Я попросил разрешения увидеть ее в последний раз. Меня проводили в морг... Я долгое время просто стоял рядом с ней и думал, что уже не увижу этих глаз, которые так поразили меня при первой встрече. Я наклонился, чтобы поцеловать её в лоб на прощание... И вдруг услышал удар её сердца... Он бы совсем слабый и скоро затих, но я стал более внимательно слушать, и, спустя какое-то время, услышал еще один! Она еще жива, но вот-вот умрет... Что делать? В голове были две противоречащие друг другу мысли – разум утверждал, что нужно все оставить, как есть, а давно умолкнувшее сердце говорило: «Ты знаешь, что можешь ее спасти! Так действуй!» И я последовал настойчивому совету второго голоса. Началась предсмертная агония, потом все стихло. Эсме дышала, она спала, точнее, это был её последний обморок. Но все самое сложное было еще впереди. Я понимал, что иду на преступление, но ничего другого сделать просто не мог... Я взял Эсме на руки и вынес через пожарный вход к своей машине. Написав записку, на тот случай, если она очнется, я тем же путем вернулся в морг, в своем кабинете взял историю ее болезни, пролистал, положил в пакет, собрал еще какие-то бумаги со стола и вышел в коридор, притворился, будто очень расстроен последними событиями. В приемном покое попрощался со всеми, но никому не сказал, что больше здесь не появлюсь... Из ее карты я узнал, что ребенок умер... Мне повезло, что уже была ночь, и народу осталось очень мало – только дежурная бригада. Не вызывая ни у кого подозрений, я вышел на улицу и сев в машину, как обычно, поехал домой. Эдвард вернулся к тому времени и встретил меня в гараже.
- Она долго будет с нами?
- Не знаю... Если захочет – уйдет, я её неволить не буду...
- Карлайл, ты ведь давно любишь её, да? Это её образ иногда возникает в твоей памяти?
- Да, - ответил я на оба вопроса сразу.
- Я постараюсь сделать все, что будет от меня зависеть, чтобы она осталась с тобой...
- Спасибо...
Эсме начала приходить в себя. Этот момент и был самым сложным... Началась агония, во время которой человек прощается со своей прежней жизнью.
По себе знаю, что ощущения не из приятных. Все тело горит так, будто тебя еще живого подожгли, в горле совсем пересыхает и начинает жечь – так проявляется еще неосознанная жажда. Тело в этот момент немеет и начинаешь думать, что это смерть. Но мучения продолжаются и ты уже ничего не понимаешь, мозг просто отказывается мыслить...Так проходит достаточно много времени... Наконец, способность мыслить возвращается, но ты не можешь понять, что произошло: твое сердце не бьется, тебе необязательно дышать, а глаза видят все самые незначительные детали вокруг, даже в темноте. И ты ощущаешь голод. И не дай бог рядом окажется человек...
Как раз эта агония и началась у Эсме, я отнес ее в дом и положил на диван. Если бы я был человеком, то сейчас наверное молился... Но мне оставалось только наблюдать, облегчить страдания было не в моей власти. Эдвард стоял рядом. Сколько прошло часов, или ,может быть, дней, я не знаю – время для меня перестало существовать во всех смыслах. И вот произошло то, чего я так долго ждал – она очнулась. Мой сын незадолго до этого ушел и вернулся с убитым, но еще совсем теплым оленем. Что ж, для утоления первого голода вполне подойдет и это... Инстинкты не заставили себя ждать – за пару минут молодая женщина выпила у животного всю кровь, потом она осмотрелась и, увидев меня, спросила:
- Карлайл? Где я? Что случилось?
- Милая, ты дома. Если конечно захочешь, чтобы этот дом стал твоим.
- Но я помню, что прыгнула с утеса... Как я могла остаться в живых?
- Ты умерла, чтобы вновь воскреснуть и жить дальше, Эсме...
- Но так не бывает...
- Дорогая моя, - я взял ее за руку, - я должен тебе все объяснить. Надеюсь, что ты поймешь меня. Вот о чем я не стал говорить в больнице...
И я рассказал ей о том, как сам стал вампиром, как жил в Вольтере, как путешествовал, как несколько лет назад в больнице встретил ее и понял, что буду любить ее всегда... В общем, все, что знал сам...
- А если я захочу уйти?
- Тебя никто не будет держать здесь насильно, только побудь несколько дней, чтобы понять, кем ты стала...
Первую неделю мы с Эдвардом сопровождали Эсме на охоте, учили ее подкрадываться и нападать... Я был счастлив, но все время опасался, что она уйдет... В доме она сначала вела себя робко, потом решила навести порядок. Я одобрял все, что она делала, а Эсме в свою очередь начинала нравиться эта жизнь. Я не мог подарить ей ребенка, и она окружила материнской заботой Эдварда, а он не возражал и даже стал реже уходить из дома, вскоре же Эсме знала его лучше, чем я. Он в последнее время остепенился, уже не уходил, не предупредив меня или её. Для меня было важно, что она рядом, что я по-прежнему люблю её... Я не настаивал на ответном чувстве, понимая, что если такое произойдет, то это можно считать за чудо... Но однажды вечером она попросила меня посидеть с ней на диване.
- Карлайл, я знаю, что ты любишь меня... За это время я успела привязаться к Эдварду, как к родному сыну... И поверь, я рада, что ты подарил мне вечность. Я готова посвятить каждую минуту моей жизни вам. Карлайл, не уверена, что ты поверишь мне, но я хочу, чтобы ты был счастлив...
- Эсме, милая моя, я счастлив, когда могу видеть тебя, просто сидеть рядом с тобой, как сейчас...
- Дай мне договорить. Обещаю, что в последний раз перебиваю тебя. Давай уедем отсюда, ведь мир так огромен, а я нигде не была...
- Если ты так хочешь, то конечно мы уедем. Вот только вещи соберем, выберем первую цель путешествия и сразу в путь.
- И последнее, Карлайл, что я хотела тебе сегодня сказать – я согласна...
- Извини, Эсме, я что-то перетрудился на работе за последнее время... Можешь сказать, на что ты согласна?
- Стать твоей женой, - она сказала об этом так, как будто рассуждала, на кого будет охотиться сегодня ночью. Честно говоря, я был несколько шокирован ее словами.
- Я еще поговорю с Эдвардом.... – сказал я, понимая, кому обязан этим разговором
- Он только подтвердил мои предположения... Женщине не трудно догадаться о таких вещах... А я это скорее почувствовала, чем поняла. Наша первая брачная ночь состоялась еще там, в больнице. Ты сам выбрал себе жену, и, надеюсь, что я не разочарую тебя, - она улыбнулась и нежно поцеловала меня. – Я люблю тебя и всегда буду рядом – и в горе, и в радости, - последние слова она прошептала.
Я подхватил ее на руки и закружил по комнате. Потом появился Эдвард.
- Я так понимаю, помолвка состоялась, - хитро улыбаясь, сказал мой сын. – И когда отправляетесь в свадебное путешествие?
- Иди собирай вещи. Мы уезжаем отсюда сегодня же! – ответила Эсме, обнимая меня.
- Ты рада, что он у нас такой умный? – спросил я свою любимую.
- Конечно! А еще я счастлива, что теперь у меня замечательный муж!
- Разрешите пригласить вас на тур вальса?- спросил, поклонившись, я.
- С таким кавалером я согласна танцевать целую вечность!

Этим же вечером мы уехали. Я был безумно счастлив, что теперь у меня есть настоящая семья, которую я ждал и искал больше двух с половиной веков